Конечно, ростовщичество процветало во все времена: и в античности, и в средневековье, и в новое время. Всегда. Но именно европейцы придумали коварный метод: они стали давать в долг деньги, которых нет. То есть которые ничем не обеспечены: ни золотом, ни товарами.
Банки покупали у государства ничем не обеспеченные деньги и давали их в долг под проценты. Деньги вкладывались в производство, в развитие технологий, в скупку сырья, товарная масса увеличивалась и взятые кем-то в долг деньги возвращались с процентами ростовщику (банку). А государство опять выпускало необеспеченные деньги, продавало их банку, банк опять давал их в долг.
Это обеспечивало расширение производства, а далее развитие технологий и даже науки. Ссудный процент двигал так называемый «прогресс». Технический. Но не прогресс морали и не нравственности. И мораль, и нравственность при кредитном капитализме деградировали, о чем писали еще Бальзак и Диккенс. Ссудный процент сделал человека зверем. Сейчас на западе об этом писать нельзя, можно только про меньшинства.
Описанная конструкция (выдача необеспеченных денег под проценты) представляет собой пирамиду, подобную МММ. Рано или поздно она рушится. Рано или поздно наступает очередной кризис, выход из которого всегда один – война и грабеж. Ограбить или подчинить и заставить побежденную страну продавать ресурсы за бесценок, сделав их обеспечением той самой «лишней» денежной массы. Таков единственный возможный вариант выхода из кризиса. Что мы и наблюдаем время от времени с капитализмом, основанном на необеспеченном товарами ссудном проценте.
Россия вовсе не против цивилизации ссудного процента, она часть этой цивилизации, во всяком случае, пока. Россия (российский капитал) даже не против грабежа – она лишь против того, чтобы в этот раз жертвой опять назначили её. Если бы в качестве жертвы запад выбрал какую-нибудь другую страну, богатую ресурсами – Россия вряд ли была бы против. Во всяком случае, ей бы не было необходимости начинать то, что она начала. Но наша «вина» в том, что у нас много ресурсов, поэтому вой на стала неизбежной.
Как в таком случае может выглядеть наша победа? А вот как. Победа будет означать возвращение международных отношений в правовое поле (вместо планируемого грабежа).
Отмену западом своих наполеоновских планов в отношении нас. Победа будет означать возвращение неприкосновенности собственности, установление свободных рыночных цен, конец санкций, соблюдение договоренностей и т. п. Проще говоря, возврат к западным ценностям, которые сам запад сегодня активнейшим образом попирает.
Возможна ли победа запада? Если он найдёт кого оградить и «обеспечить» ресурсами свои необеспеченные деньги – то да. Возможна ли победа Хутора? Нет, он проигрывает при любом исходе, он расходный материал.
Как мог бы выглядеть проигрыш России? Именно так, как и мечтает запад: наши ресурсы попадают в его распоряжение. Таким образом, абсолютно не важно, как и где будет проходить граница между нами и хутором после окончания б/действий. Где угодно. Дело не в границе. Дело в том, сможем ли мы заставить запад отказаться от его плана завладеть нашими ресурсами. Вот это и есть наша цель.
Именно поэтому Россия и не стремится продвигаться вглубь ху тора и что-то там «освобождать». Идеальным раскладом для нас был бы развал западной пирамиды «МММ» без возможности строительства новой такой же пирамиды. Но это произойдет не раньше, чем они там съедят друг дружку. Не скоро.